Неточные совпадения
В сумерки мы достигли маленького балагана, сложенного из корья. Я обрадовался этой находке, но Дерсу остался ею недоволен. Он обратил мое внимание на то, что вокруг балагана были следы костров. Эти костры и полное
отсутствие каких бы то ни было
предметов таежного обихода свидетельствовали о том, что балаган этот служит путникам только местом ночевок и, следовательно, до реки Иман было еще не менее перехода.
Но — чудное дело! превратившись в англомана, Иван Петрович стал в то же время патриотом, по крайней мере он называл себя патриотом, хотя Россию знал плохо, не придерживался ни одной русской привычки и по-русски изъяснялся странно: в обыкновенной беседе речь его, неповоротливая и вялая, вся пестрела галлицизмами; но чуть разговор касался
предметов важных, у Ивана Петровича тотчас являлись выражения вроде: «оказать новые опыты самоусердия», «сие не согласуется с самою натурою обстоятельства» и т.д. Иван Петрович привез с собою несколько рукописных планов, касавшихся до устройства и улучшения государства; он очень был недоволен всем, что видел, —
отсутствие системы в особенности возбуждало его желчь.
Этот человек, отверженный из отверженных, так низко упавший, как только может представить себе человеческая фантазия, этот добровольный палач, обошелся с ней без грубости, но с таким
отсутствием хоть бы намека на ласку, с таким пренебрежением и деревянным равнодушием, как обращаются не с человеком, даже не с собакой или лошадью, и даже не с зонтиком, пальто или шляпой, а как с каким-то грязным
предметом, в котором является минутная неизбежная потребность, но который по миновании надобности становится чуждым, бесполезным и противным.
История дикаря отступала все далее и далее на четвертую, пятую, шестую страницы, а на первых, за
отсутствием других
предметов сенсации, красовались через несколько дней портреты мисс Лиззи и мистера Фрэда, двух еще совсем молодых особ, которые, обвенчавшись самовольно в Балтиморе, устроили своим родителям, известным миллионерам города Нью-Йорка, «неожиданный сюрприз».
Образцом того полного
отсутствия какого-нибудь подобия определения того, что понимается под словом «ересь», может служить суждение об этом
предмете ученого историка христианства Е. de Pressensé в его «Histoire du Dogme» с эпиграфом «Ubi Christus, ibi Ecclesia» (Paris, 1869).
Их много, все они трактуют о
предметах самого насущного интереса и все отличаются
отсутствием благородного мышления.
Одним словом, как и всякое здоровое чувство, как всякая истинная потребность, эстетическое чувство имеет больше стремления удовлетворяться, нежели требовательности в претензиях; оно по своей натуре радуется удовлетворяясь, недовольно
отсутствием пищи, потому готово удовлетворяться первым сносным
предметом.
На третьем месяце жизни в ребёнке уже проявляется желание схватить видимый им
предмет; но при этом замечается в нём полное
отсутствие понятия о расстоянии и величине, равно как и неуменье употреблять свои мускулы.
Самый выбор
предметов обнаруживает уже как в г. Булгарине, так и в Загоскине
отсутствие правильного взгляда на истинное достоинство романа.
Те же, которые более других приблизились к истинной философии, поняли, что всеобщее благо —
предмет стремления всех людей — не должно заключаться ни в одной из частных вещей, которыми могут владеть только одни и которые, будучи разделены, скорее огорчают их обладателя
отсутствием недостающей части, чем доставляют наслаждение той частью, которая ему принадлежит.
В логике ассерторическим называется суждение, в котором констатируется наличие или
отсутствие у
предмета того или иного признака, но не выражается его непреложной логической необходимости.
Тогда, то есть во второй половине 60-х годов, не было никаких теоретических
предметов: ни по истории драматической литературы, ни по истории театра, ни по эстетике. Ходил только учитель осанки, из танцовщиков, да и то никто не учился танцам. Такое же
отсутствие и по части вокальных упражнений, насколько они необходимы для выработки голоса и дикции.
Совершенно потерявший голову от любви к своей кузине, Оленин, рассчитывая на прежнее
отсутствие порядка в войске, нимало не встревожился этим повелением и продолжал по-прежнему издали любоваться
предметом своей пылкой любви, о чем молодая девушка только могла догадываться.
Не в
отсутствии взаимности состояло это несчастье, но в лице папеньки «
предмета», отставного секретаря сиротского суда, колежского советника Акиндина Михайловича Грабастова. Сердце его юной дочки Софьи Акиндиновны давно уже трепетно билось о корсетик при виде Виктора Дмитриевича и, особенно, его цветных галстуков. Давно они уже передавали друг другу цыдулки на бумажках с изображением Амура, несущего в руках сердце, пронзенное стрелой, но отец был непреклонен.
Только полнейшее
отсутствие надежды на взаимность
предмета своей первой страстной любви отодвинуло эту любовь в глубину его сердца и дало место произрасти в этом сердце тихой привязанности к княжне Лиде.
Весною 1831 года для содержания караулов в Новгороде и для приготовления к смотру начальника штаба, генерала Клейнмихеля, — все резервные батальоны выступили из округов; по недостатку в них офицеров, были командируемы от поселенных батальонов ротные командиры, которые, по этому случаю, находились в Новгороде, а по окончании очереди, возвращались в свои роты к управлению хозяйственной частью; во время же их
отсутствия, обязанность по этому
предмету лежала на фельдфебелях.